В публикациях и телепередачах на тему бывших
подиумных красавиц СССР непременно вспоминают про Галину Миловскую, одну
из ведущих манекенщиц Москвы 1960-70 годов. Её регулярно снимали для
ежеквартальных изданий "Журнал мод", "Модели сезона". Конечно, не её
одну, а и других девушек из этого круга. Некоторые даже были известны на
Западе, благодаря зарубежным гастролям и статьям в иностранной
прессе. Но Миловская сделала то, что кроме неё не удалось никому из
советского поколения. "Невыездная" манекенщица, никогда не бывавшая за
границей, стала фотомоделью всемирно известного глянцевого журнала. А
после эмиграции активно работала на Западе - эдиториалы с одеждой,
реклама. Карьера за границей по ряду причин оказалась непродолжительной, её венцом стала обложка британского
"Vogue" 1975 года. Если смотреть на ситуацию исключительно с
профессиональных позиций, то это намного интереснее, важнее, нежели
околоподиумная гремучая смесь зависти, интриг, секса и политики,
показанная в сериалах и документальных проектах. Хотя и в этом контексте
Миловская не избежала громких историй, лёгкой и гладкой жизнь советских
женщин из данной сферы попросту не могла быть. За давностью лет,
восстановить подробности её биографии и карьеры оказалось непростым
делом. Даже знавшие её люди, как и она сама, нередко путаются в интервью
в очерёдности событий, забывают детали. Что уж говорить о
современных авторах: многие их статьи, документальные
фильмы напоминают сочинение на заданную тему. Надеюсь, используемые мной
источники информации (в основном архивная зарубежная пресса) достаточно близко отражают
реальные факты и события в нынешней биографической статье.
Галина
родилась 29 августа 1946 года в Москве, была
четвёртым ребёнком в семье. Две её сестры были значительно старше, а
маленького брата убило во время страшной авиационной бомбёжки в годы
войны, прямо на глазах у матери. Родители принадлежали к
рабоче-крестьянскому классу, приехали в Москву в поисках лучшей жизни.
Про отца известно мало, он умер, когда Гале было 13 лет.
Мать работала на вредном производстве военно-промышленного завода, где
случилась авария, и вся её бригада отравилась испарениями свинца. Выжить
смогли только 2 человека, среди них, к счастью, была и мама. Но
здоровье было подорвано, часто
приходилось
ложиться в больницы. Галя по
своему мировоззрению сильно контрастировала с остальной семьёй.
Сёстры вышли замуж за простых рабочих парней и полностью
погрузились в бытовые заботы, в воспитание детей, в жёсткие рамки
семейного бюджета. Тогда как младшая девочка выросла романтичной
"шестидесятницей", любопытной до всего нового, возвышенного и
прогрессивного. Она чувствовала сильную потребность в интеллектуальном
развитии, в культурном окружении, в красивых вещах и не желала
подстраиваться под серую советскую уравниловку. Мать совершенно не
понимала её "чудачеств", но и не пыталась давить на неё, предоставив
дочери свободу выбора. После восьмилетки ей пришлось уйти из
школы и устроиться на фабрику, чтобы не висеть на шее у больной матери, а
10-летнее образование она получала в вечерней школе. Всю свою первую
зарплату девушка потратила на английский мохеровый свитер, купленный в
"комиссионке" (магазин секонд-хэнда с договорными,
часто высокими ценами). На вторую зарплату приобрела английские
туфли на шпильке и югославское нижнее бельё. Новые вещи мирового
качества в
обычных магазинах не продавались, их иногда привозили своим жёнам, любовницам и
дочерям
работники заграничных советских учреждений или моряки дальнего плавания.
Лишнее попадало в комиссионные магазины. Кое-что можно было купить и на чёрном рынке. Галя давно вынашивала планы
выучиться на
актрису, ещё в школе она была участницей самодеятельности, декламировала
стихи, а готовясь к предстоящему поступлению в учебное заведение, год
играла в постановках любительской труппы. Летом 1964 года в её жизни
произошло 2 значительных события. Она успешно сдала экзамены в
престижное Щукинское театральное училище со статусом ВУЗа, выдержав
огромный конкурс. И
познакомилась с будущим супругом. Сергей Миловский
считался успешным
адвокатом, разносторонне образованным человеком. По слухам,
коллекционировал старинные иконы, что по тем временам было во всех
смыслах небезопасно. А больше всего был знаменит в
Москве, как столичный ловелас, легко покоряющий сердца молодых красавиц.
По возрасту, с сединой в волосах, он годился им в отцы, однако следил
за собой, имел интересную наружность и поджарую фигуру. Разница в
возрасте в 20 лет не помешала им с Галиной почувствовать взаимное
влечение и симпатию. Помимо внешности, она была привлекательна своим
сплавом импульсивных эмоций, бьющей через край энергии, умения
выделиться из толпы. Как оказалось, за внешними эффектами скрывались
большие комплексы девочки из простого народа. Ей банально недоставало
знаний, эрудированности, чтобы не теряться в среде столичного
творческого бомонда. Сергей показался ей тем человеком, который мог бы
научить её самому необходимому. И как оказалось, Галина не ошиблась в
этих предположениях, этот мужчина оказал на неё сильнейшее влияние в
плане культурного развития и познакомил с множеством знаменитостей
московской богемы. Их роман был непростым, со всевозможными страстями,
бурными выяснениями отношений, чередующимися сценами то дикой ревности,
то трогательной нежности. Они виделись всего 2-3 раза в неделю, поскольку
Миловский жил в съёмной комнате.
Официально мужем и женой они стали спустя несколько лет, после
замужества ей и досталась эта фамилия. Её девичья фамилия, по некоторым
сведениям, была Ананкина.
Пара обосновалась в 2-комнатной квартире пятиэтажной хрущёвки в
Самотёчном проезде. Тогда в Москве было очень напряжённо с жильём, даже такая
непрестижная в наше время малонаселённая квартира с кухней 6,5 кв.м. и основными бытовыми удобствами считалась
признаком комфорта и достатка. В конце 70-х этот квартал снесли и
построили там спорткомплекс "Олимпийский".
Миловская быстро прослыла одной из самых модных девушек Москвы. В числе
первых осмелилась пройтись по улицам в мини-юбке, а позднее опередила
всех, кто
спешил перенять западную моду на брючные костюмы. - Я была отделена от
толпы поведением, одеждой. Я не хотела никого
провоцировать, но я чувствовала себя лучше одетой, по-другому, чем
советская масса в их "ширпотребе". Люди глазели на меня,
но я шла с гордо поднятой головой.
Жизнь в Москве в то время бурлила, и мне, как будущей актрисе, пришлось
ходить в такие модные места, как "Дом Кино". Было важно, чтобы тебя
заметили, поэтому я и другие женщины пытались выделиться в одежде. Мы
крутились как могли. Я достала белый материал, где-то достала и мех
ягненка и попросила подругу сшить мне брюки и пальто. На следующий день
после визита телефоны разрывались: кто там был, с кем была,
во что была одета. Оказалось, что я произвела эффект.
Будучи
студенткой второго курса, она по воле случая стала моделью. В обыденной
речи этот род занятий именовался "манекенщица", а вместо подиума часто
говорили "язык". Однажды к ней подошла девушка со старшего курса и
сказала, что есть возможность подработать. Дала телефон подруги, которая
была художником-модельером и должна была всё рассказать. Как оказалось,
Всесоюзному институту ассортимента изделий легкой промышленности и
культуры одежды (ВИАЛегрому) срочно требовалась замена их штатной
манекенщицы Тамары Владимирцевой, которая уходила в декрет. Институт
занимался продвижением по стране новых разработок одежды, имел
экспериментальный отдел, изучал международные тенденции моды. И вообще
для той поры был довольно продвинутым заведением. Сотрудницы могли
просматривать новые номера западных глянцевых журналов, таких как
"Оффисьель" и "Вог" и конечно были в курсе бешеной популярности в
капиталистических странах англичанки Твигги и других худосочных звёздочек международного глянца 1960-х. Явно находясь под
впечатлением от множества фотографий "тростинок", институтская коллегия приняла
на работу Владимирцеву с размером одежды 42.
Минимальным тогда считался 44, а стандартным 48-ой. Найти вторую такую
же "худышку" оказалось непростым делом. Галина: На мне были английские
сапоги, главный искусствовед Ирина Андреева посмотрела на меня и сказала
"Слушайте, у неё такие же сапоги, как у меня, только ещё больше
болтаются на ноге." Ноги у меня были ещё тоньше, чем у Андреевой, и это
их так обрадовало, потому что нашли девушку с подходящими размерами. У
Миловской были такие же окружности фигуры, как и у Твигги, хотя ростом
она была несколько выше англичанки - 169 см. Данные параметры были пригодны и для примерок, демонстраций подростковых моделей, это было также немаловажной целью для их применения. Работа оказалась совершенно
не сложной, нисколько не мешавшей учёбе. В среднем два часа в день,
обязательное присутствие в течение дня на рабочем месте не требовалось,
всё обговаривалось по телефону. Это объяснялось спецификой деятельности
института, не спеша готовившего всего 1 новую коллекцию в год. Помимо
месячного оклада в 76 рублей, раз в квартал манекенщицы получали 30
рублей "прогрессивки" (премии за внеплановый труд), а также им платили
по 2 рубля за съёмку для журналов и тому подобных заказов. Миловскую
выбирали часто, это означало примерно 30-50 рублей прибавки к
месячной зарплате. Её знаменитые (в узких кругах) коллеги из ОДМО
Збарская, Романовская получали столько же, но там приходилось весь день
напролёт проводить на примерках, гримировках, дефиле.
Существенное их преимущество заключалось в возможности ежегодно выезжать
за границу на показы отечественной моды, тогда как 4 штатные
манекенщицы ВИАЛегпрома ездили только по регионам СССР. Галине пришлось
бросить учёбу в театральном, хотя и не по своей воле. Она работала на
показе купальников во Всероссийском Театральном Обществе, где
присутствовали и представители её учебного заведения. Престарелые
преподавательницы были, мягко говоря, не рады увидеть свою ученицу в
подобном "непристойном" виде и настойчиво посоветовали девушке
перевестись в другой актёрский институт. Амбиций во что бы то ни стало стать
актрисой у неё не было, и отучившись второй курс, она ушла. Ей было
неприятно нервное напряжение, конкуренция при распределении ролей. Хотя в
кинофильмах она всё-таки успела сняться в 1967 году - два раза в
эпизодических ролях без слов. Без особых сожалений Миловская
переквалифицировалась в профессиональную манекенщицу. Работа ей
нравилась и устраивала даже в материальном плане. Два года на актёрском
факультете, уроки спецдвижения не прошли впустую, помогли ей
раскрепоститься в динамике и мимике, что пригодилось и на фотосъёмках.
Как потом отмечали очевидцы, Галя двигалась словно прирождённая
аристократка и имела свой стиль.
Вячеслав Зайцев: Галка была очень живая, очень лёгкая и успешная. Она
была молодая, она была худенькая и красивая. Когда она появилась, все
девчонки как бы ушли во второй ряд.
С 21 августа по 11 сентября 1967 г. в советской столице
проходило невиданное по масштабности событие - выставка "Одежда-67" и Международный Фестиваль мод, на которые прибыли представители около 1500 фирм
из 26 стран мира, в том числе западных.
Показы шли конвейером во Дворце спорта 3 раза в день по 2 часа.
Публика охотно раскупала билеты и заполняла огромный зал "Лужников", на
показах в среднем присутствовало 4
тысячи зрителей. Почти все приехали со своими визажистами, стилистами и
моделями.
К примеру, французская Chanel привезла 8 манекенщиц, а команда
британской моды в общей сложности насчитывала 20 женщин и 12 мужчин.
Модельеры из США приехали со своим "десантом" моделей, но этого
оказалось недостаточно, и они предложили Галине и ещё 8 "местным"
девушкам участвовать в открытии американского шоу.
Миловская выгодно выделялась среди советских манекенщиц своим хрупким
внешним видом и энергетикой движений, в тренде тех лет.
Она сразу и легко вписалась в американскую компанию.
У неё был лёгкий шок, когда она увидела, насколько не похож их процесс
подготовки и постановки шоу на полу-любительскую отечественную практику.
Где, например, совсем не продумывали причёски и макияж под конкретную
коллекцию. На все случаи изображали одно и то же. Выходы под звуки
современной поп-музыки, с элементами танца, тоже были нетипичными для
советских показов. Это появилось позже у Зайцева. И разумеется, девушка была в восторге от подаренной
иностранцами современной одежды и дорогой косметики. - Мы на эти две
недели окунулись в другой мир. Молва о "Russian Twiggy" понемногу
распространялась и в западных модных и журналистских кругах. Заметки с
фото Галины
появились
в американских и других заграничных изданиях уже в ходе фестиваля.
"Топ-модель из СССР", тогда это звучало прямо-таки сенсационно. Истории о
ней можно было выгодно продать в иностранные иллюстрированные журналы,
но для начала требовалось одобрение властей. Первым это удалось сделать
известному итальянскому репортажному фотографу Кайо Гаррубе, который
осенью 1967 года приезжал в СССР и искал материал для публикаций. Среди
прочего он попал и на праздник моды, где увидел "русскую Твигги".
Благодаря коллегам в агентстве "ТАСС" ему оформили официальное
разрешение на съёмки, и в результате через несколько месяцев в некоторых
европейских журналах
можно было увидеть прекрасный результат. В частности, в
западногерманском еженедельнике "Stern" за 14 января 1968 г. появилась серия стильных чёрно-белых фотографий с рассказом о советской красавице.
После этого множество
иностранных журналов и газет сделало у себя перепечатки с этих фото.
Потом были репортажные съёмки с другими иностранными фотографами, в
частности, для британской, венгерской и итальянской прессы.
За границей с тех пор за девушкой закрепилось имя Galya, Gala, оставшееся от
фестиваля. В статьях удивлялись, что по советским стандартам
красоты великолепная Галя
ужасно худая и совершенно неприметная. Все обсуждают её "болезненно
тонкие" ножки. А её заработки просто копейки в
сравнении с гонорарами средних западных моделей, не говоря уже о
топовых, получающих от 100 долларов и больше за час работы. Галя любит
одеваться во французском и итальянском стиле. Исповедует здоровый образ
жизни, не курит и не употребляет алкоголь. Она успешно справляется с
домашними делами, в походах за продуктами на рынок её сопровождает
муж-юрист. Он к тому же прекрасно готовит. По выходным они садятся в
авто марки "Москвич" и едут отдыхать на Волгу. В ближайших планах -
поступление в текстильный техникум на инженера-технолога по тканям,
чтобы иметь более стабильную профессию.
Самое важное,
что Галину заметили редакторы "Vogue", запланировавшие большую
публикацию о красивых моделях и актрисах в одежде американских брендов.
Вызвать русскую модель непосредственно на съёмки в США было нереально,
поскольку тогда она оказалась бы вне зоны контроля советских властей и
была высока вероятность, что девушку легко соблазнят деньгами, гламуром и
заманчивыми перспективами, и она не захочет возвращаться в серо-унылую
коммунистическую страну. Оставался вариант провести съёмки в Москве.
Даже такая идея казалась трудновыполнимой, но через полтора года
бюрократической волокиты, всевозможной переписки и согласований всё-таки
приблизилась к осуществлению. Помогли французский посол, знакомый с премьер-министром Косыгиным, и оплата в твёрдой валюте,
необходимой государственной казне. В марте 1969 года в столицу приехал
очень молодой и амбициозный французский фотограф Арно де Роне / Arnaud
de Rosnay, имевший репутацию плейбоя, и связанный с Россией родственными
узами. Его мать была русская, родом из Петрограда (Санкт-Петербурга). Одновременно с ним прибыл контейнер с одеждой предстоящего осенне-зимнего сезона, в
которой Гале предстояло появиться в журнале. Однако по какой-то причине
модный груз застрял на таможне, и французу с американской командой
ничего не оставалось, как возвращаться домой, дожидаться разруливания
ситуации. Вторая попытка оказалась удачной, в начале мая наконец-то
можно было приступать к работе. Галину на целую неделю освободили от
основной работы, каждое утро за ней приезжала представительная для той поры
машина марки "Волга" и отвозила на место. Снимали не спеша, по 2 образа в
день, чтобы подобрать оптимальные условия для фото - утром и вечером
при неярком свете. Миловской больше всего запомнились съёмки в
интерьерах Оружейной палаты Кремля. Её усадили на кипу собольих шкур, и
под присмотром 17 автоматчиков де Роне сделал несколько кадров Галины с
исторически знаменитым алмазом "Шах" в руках и скипетром Екатерины II.
Но почему-то как раз эти фото в "Vogue"-US не попали. В августовском
номере 1969 года были опубликованы 8 снимков во весь лист, сделанных на
улицах и в парках Москвы. Они открывали сборный эдиториал с 5 девушками,
на одной из фотографий была запечатлена Красная площадь, как фон для
Гали в американском брючном костюме. По задумке фотографа её ноги в
сидячей позе были широко раздвинуты, где-то позади возле кремлёвской
стены маячили красные кумачи с профилями Ленина, ещё не убранные после майских праздников. То, что для западного читателя было просто
эффектным снимком, для советского глаза представлялось чересчур смелым и
политически провокационным. К счастью для Галины, "Вог", как и любые
другие популярные периодические издания Запада, в СССР не продавался,
про него там практически не слышали. Поэтому обошлось без
последствий. продолжение:
Комментариев нет:
Отправить комментарий